Известная артистка мюзиклов вернулась в наш город спустя шесть лет. Здесь она когда-то начинала свою карьеру в театре и на радиостанции «Европа +».
И когда Лика хотела уехать из Смоленска, оставить провинциальную жизнь, некоторые коллеги ее отговаривали. Диджей Дизель все возмущался:
— Смотри, ты избалована судьбой, тебе грех жаловаться. Ты востребована, у тебя интервью со знаменитостями. Что тебе еще надо?
Действительно, тогда было время экспериментов в театре, хорошие друзья, семья и те самые встречи с известными музыкантами. В студии «Европы Плюс» Лика брала интервью у Шевчука, Лагутенко, Чичериной, братьев Самойловых — да много у кого.
Но, как говорит актриса, около двух лет перед переездом в столицу она жила с ощущением того, что скоро все должно измениться. А еще с чувством неудовлетворенности: казалось, что здесь все движется по кругу, а настоящая жизнь проходит мимо. Так в 30 лет Лика Рулла приехала в Москву.
А там она получила роль Велмы Келли в известном мюзикле «Чикаго». Это был невероятный скачок в карьере, после которого последовали «12 стульев», «Ромео и Джульетта», «Маугли», «Монте-Кристо», «Mamma mia», «Граф Орлов». Артистка выступает на сценах МХТ, Санкт-Петербургcкого театра музыкальной комедии и многих других. Была педагогом по сценической речи на «Фабрике звёзд». Номинант премии «Золотой Софит» в категории «Лучшая женская роль в оперетте и мюзикле» и театральной премии «Золотая маска»…
С 2015 года Лика Рулла не была в Смоленске. И вот — ее приезд, она приглашена для участия в спектакле «Таланты и покойники», премьера которого состоялась 28 августа в Смоленском камерном театре.
Мы договорились о встрече, и я ждала Лику в гостинице в день ее приезда — сразу после первой репетиции.
Выбор профессии
— Расскажите о самом начале. Насколько я знаю, у вас актерская династия.
— Да, мои родители — актеры, поэтому у меня не стоял вопрос, куда идти после школы. Мне кажется, что чуть ли не с самого рождения я знала, что это будет сцена.
— Участвовали в детстве в спектаклях?
— Лет в 12 в первый раз вышла на сцену. Это было в мамином театре во время гастhолей. Не хватало артисток, и меня ввели в спектакль.
Почему Смоленск?
После школы, как и планировалось, Анжелика (полное имя актрисы — прим. ред.) поступила в театральный институт. Вуз был выбран в Екатеринбурге. Окончив его, артистка стала искать «свой театр».
— Я ездила в Волгоград, Ульяновск, Мурманск… В какой-то театр не брали — везде ведь надо пройти смотрины. Например, мы ездили большой компанией с курса в Ростов-на-Дону. Кто-то остался там, а других, в том числе меня, не взяли. По-разному было, — рассказывает о том периоде Лика Рулла. — Понятно, что все хотят поехать в Москву. И я хотела, но понимала, что в столице особо никого не ждут. Поэтому искала город на периферии.
Впрочем, в советские времена артисты в принципе кочевали. Не было такого, что ты приехал и всю жизнь служишь в одном театре. Мы с мамой и папой тоже до того, как осесть в Кирове, много переезжали. Это было распространено: в одном театре поработал, потом в другом. Вот и я путешествовала.
— В итоге задержались в Смоленске. Почему?
— Когда я приехала сюда, город мне понравился, я захотела в нем пожить. К тому же, здесь в театре была целая компания из моего института. Полкурса собралось — только не моего года выпуска, а те ребята, которые раньше на два года окончили институт.
— С чем у вас ассоциируется наш город? Что было важным в этом смоленском периоде?
— Я здесь прожила большую, мощную, красивую и разнообразную жизнь. Было много работы в театре. И на тот момент Смоленский драмтеатр процветал, был такой золотой период. Я не знаю, может быть, потом тоже было не хуже и сейчас у него свой расцвет, но я говорю именно о том времени — и мне точно повезло. Во-первых, большая компания молодых артистов, работал режиссер Петр Дмитриевич Шумейко…
Назывался театр не просто драматическим, а экспериментальным. И как раз-таки эксперименты были с тем, что ставили очень много музыкальных спектаклей. И тогда же, в первый год моей работы, пришел режиссер Игорь Геннадьевич Войтулевич. Началась его, так скажем, эпоха.
Помимо всего прочего, я работала на радиостанции. И у меня была семья, я была замужем. То есть прожила целую главу своей жизни — большую и красивую. Это длилось почти восемь лет.
— Где жили — снимали квартиру?
— Нет, я никогда не снимала жилье здесь. Театр предоставлял общежитие, я всегда в нем жила. Это тоже прекрасное время — такая коммуна. Сначала оно находилось недалеко от СмолГУ, такая высотка-девятиэтажка. Потом переехали прямо в пристройку к театру.
— Радиопередача «Презент», на которую звонили слушатели, передавали приветы друзьям и просили поставить какую-либо композицию, сделала вас популярной в нашем городе. Как вы попали на «Европу +»?
— Случайно. На радиостанцию набирали людей — и как-то понеслось. Я даже не помню подробностей. Но мне повезло: тогда филиал только открывался. Я была у истоков, а это важно.
Когда ты входишь в проект при его зарождении, образовывается коллектив, компания. В нее потом сложно попасть, потому что все ниши уже заняты. А самые первые находятся в выгодном положении. То же самое было в театре — я попала в период, когда он возрождался.
Что касается работы на «Европе +», я ей очень благодарна. Знаете, это сейчас я — «радиоточка», то есть у меня легко брать интервью. Задали вопрос, я включилась и разговариваю. А было время, когда я и двух слов связать не могла. И это нормально. Когда общаешься c молодыми артистами, видишь, что не умеют еще разговаривать.
Помню, например, о сложных взаимоотношениях со спонсором программы «Презент» — это был «Стоматологический кабинет №1». Мне было так сложно — несмотря на то, что я актриса и у меня есть практика речи, но выговорить четко в эфире «Стоматологический кабинет номер один» у меня не выходило. Я все время запиналась, проглатывала часть слова. И они предъявляли претензии.
Звонили и говорили: «Что это у вас за ведущая, которая делает ошибки в произнесении названия спонсора?!»
— Сколько времени вы вели эту передачу?
— Почти с самого начала моей жизни здесь и до упора, пока не уехала из Смоленска. Но до радиостанции еще какое-то время я успела поработать в ресторане при гостинице «Россия», там пела.
— Чувствовали, что радио сделало вас местной знаменитостью?
— Сложно сказать. Мы все время шутили по этому поводу. Когда я шла скромненько из театра на радиостанцию — а она как раз переехала в гостиницу «Россия» — думала: «Наверное, люди представляют, что я какая-то богатая самодостаточная и успешная красотка. А на самом деле — просто трудовая лошадка в театре». Каждый вечер я шла по этой дороге, чтобы успеть к началу передачи «Презент», который был в 21:00. А потом назад.
Но это был классный период. Мы не были зажаты в тиски форматом, сейчас нельзя делать шаг влево или вправо. А тогда при начале допускалась импровизация, эксперименты — чем мы и пользовались. Придумывали акции, передачи, вели эфир из магазина «Мелодия»…
Трудная зима
— Я в одной статье вычитала, что Лика Рулла была неудовлетворена собой как актрисой, и поэтому уехала в Москву. На самом деле — что стало причиной переезда? Интересное предложение поступило?
— Нет, никакого предложения не было. Накануне у меня был достаточно сложный период в жизни, такой кризис среднего возраста. Он случился со мной ближе к 30 годам. Юбилей я как раз отмечала в столице. И накануне у меня было ощущение, что что-то должно резко изменить мою жизнь. Все было стабильно — семья, две работы. Но мне было невероятно скучно. Казалось, где-то идет жизнь, а я прозябаю в болоте.
И однажды я решила все бросить и уехать ото всех. У меня был сложный период «зависа» — около года. Я ушла из театра, из семьи, хотела поменять даже страну.
Уехала, но поняла, что там ничего не получится. И я приехала назад в Смоленск. К мужу не вернулась, в театр тоже не захотела. Так и прожила эту трудную зиму, работая только на радиостанции и находясь в эмоциональном упадке.
Я понимала, что надо уезжать. Но уезжать было страшно, не знала, куда — в театр совершенно не было желания идти. Я отправила демо-версии по радиостанциям в Москве и узнала про кастинг в мюзикл «Чикаго».
— То есть абсолютно без протеже?
— Нет, ничего такого. Просто начала ездить на кастинги, при этом понимая: Филипп Киркоров, Алла Пугачева — и я здесь: несчастная несостоявшаяся артистка со своими проблемами и депрессией (Ф. Киркоров и А. Пугачева являлись продюсерами русской версии американского мюзикла — прим. ред.). Но с каждым туром кастинга я понимала, что мне так нравится вся атмосфера! К мюзиклам я не имела никакого отношения раньше. И даже не знала, что за «Чикаго», не осознавала практически до последнего, что претендую на главную роль.
«Чикаго»
— Как проходил сам кастинг?
— Я приезжала на поезде: ночь в дороге, а ранним утром уже была на кастинге — в первых рядах. Показывалась и сразу уезжала. Поэтому Филипп Киркоров меня никак не мог застать. Он все время приходил позже.
Надо сказать, что тогда кастинг был объявлен на всю страну и сразу нахлынула целая толпа людей. Пять тысяч человек! Вы представьте: такой шанс — попасть к самым ярким звездам.
Когда я пришла проходить первый тур, конечно, обалдела. Тут поют, тут танцуют — какой-то шквал в коридоре. Я не понимала, куда идти, в какую очередь вставать.
И тут открывается такая огромная дверь, за которой сидит комиссия. Оттуда выходит молодой человек. Я его остановила и говорю: «Подождите, пожалуйста, подскажите: какая тут вообще система? Списки какие-то? Кто идет следующий?» А он так посмотрел на меня и говорит: «Ну вот вы и пойдете». То есть я, придя туда, не провела в ожидании ни минуты.
Потом это был мой коллега, с которым мы вместе работали и дружим до сих пор, замечательный артист. Он просто помогал на этом кастинге.
Я говорю ему: «Дима, ты понимаешь, что тогда это была судьбоносная встреча?» Вообще знаки, которые всю жизнь меня сопровождают, они… Они меня сопровождают (смеется). И так дальше покатилось-понеслось…
— И вы почувствовали: вот оно? Раньше если жизнь шла мимо, то теперь-то — в эпицентре событий?
— С одной стороны, ты чувствуешь, что тебя несет. А с другой — когда ты работаешь восемь спектаклей в неделю… То есть ты работаешь каждый день, а в субботу и воскресенье у тебя два спектакля в день. И у тебя один выходной — понедельник, в который ты только успеваешь привести в порядок себя и свое жилье. А дальше опять на работу. То есть это такой день сурка, который длился весь театральный сезон. Болеть тебе нельзя, расслабиться тоже. И вроде как ты в Москве, среди звезд, но при всем этом ты постоянно на работе.
И надо понимать, что проекты рано или поздно заканчиваются. Это не как в репертуарном театре — ты пришла молодой артисткой и дальше постепенно свой статус начинаешь поднимать, дослуживаешься до главных ролей и званий. В мюзиклах по-другому: каждый раз ты проходишь кастинг. Проект отошел год-два, закончился, — затем кастингуешься в следующий проект.
Кстати, сейчас уже по-другому. Раньше американские режиссеры с Бродвея набирали артистов и решали, кто будет играть. Как это было в «Чикаго», почему я и смогла попасть туда. То есть те звезды, которые тоже толпами ходили на кастинг, американцев по тем или иным причинам не устраивали. Благодаря этому прошли я и Стоцкая, которая на тот момент вообще была студенткой. Ее нашел Филипп Киркоров и привел, но он не мог все равно сказать: «Пусть работает она».
У американских продюсеров такой принцип: «У нас есть две позиции главных ролей для ваших звезд, а остальное — честный кастинг и мы берем тех, кто нам понравится». И если бы не было такой схемы, я бы не попала ни за что.
Новый этап
— И вот проект «Чикаго» завершен. А дальше что — опустошение, отдых, новые предложения?
— Я пошла в новый проект, но уже простой артисткой ансамбля. Это был спектакль «12 стульев». Я играла мадам Петухову, затем — Грицацуеву, но по сути все женские роли выходили из массовки. И вот после того, как я была солисткой в «Чикаго», пришла в ансамбль. Это было сложно, потому как у меня также оставалось восемь спектаклей в неделю, но история была уже совсем другой. И сам спектакль другого масштаба. Вот такие прекрасные качели.
— Сейчас продолжаются качели?
— Так скажем, мне повезло — и в мюзиклах в нашей стране я также стояла у истоков. «Чикаго» был в самом начале зарождения этого жанра здесь, до этого все нащупывалось. Потому сильно не штормит.
— То есть вы чувствуете себя уверенно?
— Не то чтобы уверенно, сейчас — следующий этап. Я перешла в другую возрастную категорию. И я понимаю, что есть многие роли, на которые я могла бы претендовать еще лет пять-семь назад. Но сейчас уже говорю себе: «Паспорт свой возьми и посмотри, все поймешь». Это тоже надо как-то принимать. Но вообще спектакли, конечно, у меня есть и их много, и не только в Москве.
— Даже в Смоленск приехали.
— Да, закрыть гештальт.
— ?
— А как по-другому это назвать? Если смотреть на знаки в моей жизни, то я понимаю, что ничего не происходит случайно. Смоленск стал пробуждаться в моей памяти, начиная с весны.
Мне прислали мои бывшие коллеги большую папку видеозаписей спектаклей, поставленных в Смоленске в то время, когда я жила здесь. Просто у нас был артист, который все снимал: концерты, спектакли, капустники. Он так увлекался видео. И этот огромный ящик пандоры неожиданно свалился весной всем, кто в то время работал в театре. Он сделал нам такой подарок.
Я начала пересматривать спектакли, а там — огромный архив театра. И просто огромное счастье, что он все это снимал. Естественно, видеозаписи всколыхнули во мне воспоминания. И я начала вибрировать в сторону Смоленска. Стала думать: «Надо как-то доехать, может, летом». От города пошло ко мне притяжение.
А потом неожиданно раздался звонок от моего бывшего коллеги и друга Игоря Голубева, с которым мы много работали на сцене. И он передал предложение Смоленского камерного театра.
— Какие впечатления от репетиции?
— Мне нравится. Я всегда стараюсь воспринимать все в позитивном ключе. Прекрасная труппа, очень хороший театр.
Спектакль яркий, интересный. Я вообще люблю эксперименты.
Когда-то очень давно, когда меня спрашивали: «Что ты хочешь?» Я говорила, что, во-первых, хочу жить там, где нет снега, а еще мне хочется быть человеком мира, чтобы я работала и жила не только в одном городе, а чтобы много могла ездить. По сути дела я так и живу.
— Только снег есть.
— Да, только снег есть — в Москве (смеется). А так мне нравится ездить по городам. Члены моей семьи не очень довольны этим, но уже привыкли. Я в этом режиме живу с 2014 года, с тех пор, как мне поступило предложение по работе из Питера. Это вообще мой второй город практически. Так что я часто в поездах, самолетах.
— Немного мы затронули тему семьи. Сейчас вы замужем и есть дочь, так?
— Да, ей 15 лет.
— Она тоже собирается стать артисткой?
— Нет, не собирается. У нее есть все способности, танцует она отлично. Но она не любит театр. Может быть, потому что театр отбирает у нее маму на протяжении всей жизни. И она, возможно, с ним как-то внутренне конфликтует. Она часто говорит: «Опять твой театр».
— Ваш муж тоже с театром не связан?
— Нет, ни один мой муж с театром не был связан. Достаточно того, что мой папа — артист. И у меня была такая установка: «Не надо мужей артистов» (смеется). Для меня они могут быть друзьями, коллегами, но не мужьями.
Если вы хотите увидеть Лику Руллу на смоленской сцене — следите за афишей Камерного театра. Артистка будет регулярно приезжать, чтобы исполнять роль Хелен Синклер в спектакле «Таланты и покойники».
Беседовала Марина Рассолова
Читайте так же:
Саблистка Софья Позднякова дала советы смоленским спортсменам
